Что такое критика, и какова ее ценность? Лекция Шри Шримад Мурали Мохана Махараджа, Минск, 30.05.2017

Что такое критика, и какова ее ценность?

Критика (от фр. critique; из др.-греч. «искусство разбирать, суждение») — анализ и оценка явлений в какой-либо из областей человеческой деятельности. Задачами критики являются:
1) выявление противоречий;
2) выявление ошибок и их разбор;
3) анализ и обсуждение чего-либо с целью дать оценку (например, литературная критика);
4) отрицательное суждение о чём-либо (в искусстве и общественной жизни), указание недостатков, ради их устранения;
5) исследование, научная проверка достоверности, подлинности чего-либо (например, критика текста, критика исторических источников);
6) отзыв, обсуждение чего-либо с целью выразить свою точку зрения;
7) оценка и возможность отстоять свою позицию, когда она есть.

Точно так же существует критика оппонентов, когда мы проповедуем сознание Кришны, чтобы разбить все ложные концепции и утвердить это сознание, его приоритет над всеми другими методами духовной реализации. Что в этом плохого, разве это не так? Критика просто необходима, чтобы прогрессировать в сознании Кришны, пока мы его не достигли.

Кто такой критик?

Критик — это специалист, сферой деятельности которого является критика, то есть анализ, оценка и суждение о явлениях какой-либо из областей человеческой деятельности., в том числе религиозной (например, апологетика). Критик в данном случае выступает как апологет хранитель преданности Кришне.

Как мы видим, критика необходима. Она представляет неоценимую услугу человеку в развитии его личности и его духовному прогрессу, во всех областях знания. Не исключением является то знание, которое выдают или пытаются выдать за трансцендентное знание. В науке, в искусстве, в литературе всегда были критики высоко квалифицированные люди, которые помогали человечеству в его духовной жизни, эволюции и постижению истина. Разумеется, предметом критики не может быть Бог или Абсолютная истина, но только тот, кто ее представляет, т. е. отклонения, относительные категории знания и понятия, связанные с этим. Точно также ведические шастры — поскольку даны Кришной, Верховной личностью Бога, не могут быть предметом критики, но только отклонения от них.

Говорится, что преданное служение, бхакти, которое не основано на знании этих шастр, приносит только беспокойство в обществе — Шрути смрити пуранади… Не критика, а не авторизованное служение Богу является причиной беспокойств… Кроме Бхагавата-дхармы вечного служения Кришне, все другие религии полны зависти и ненависти и уже поэтому заслуживают критики. В Ведической литературе такие религии называются кайтава-дхармой. Абсолютная Истина самодостаточна, она остается истиной независимо от наших суждений. Но если она не выдерживает критики, то это просто «пустые, звучные слова — обширный храм без божества!»

Что такое критицизм?

КРИТИЦИЗМ — философско-методологическая позиция, характеризующаяся принципиальным антидогматизмом, установкой на анализ собственных оснований мышления, на выяснение границ применимости фундаментальных понятий и методов. Классическую парадигму критицизма создал Кант, согласно которому философия должна исходить из саморефлексии разума, исследующего свои основоположения и предпосылки, проблемы и задачи, и только затем приступающего к анализу внешних объектов. Человек не должен принимать слепо за истину суждения, которые расходятся с мнением шастр и авторитетом, знатоков этих шастр. Критицизм в кантовском смысле следует отличать как от догматической критики, так и от скептицизма, выступающего обратной стороной догматизма. Кантовская парадигма критицизма, оказав влияние на все последующую историю западной философии, в значительной мере трансформировалась в ней.

Кантианской парадигме критицизма противоположны установки на критику «неразумной» действительности (Маркс) или «критику» самого разума иррациональной волей (Шопенгауэр), жизненным инстинктом (Ницше, «философия жизни»), бессознательным влечением (Фрейд). Развитие кантовской парадигмы критицизма во многих отношениях определялось реакцией на эти установки, а также на изменение представлений о природе познания и его формах, благодаря успехам естественных, социальных и гуманитарных наук.

Хотя для последователей сознания Кришны Кант не является авторитетом, однако, те утверждения, которые не расходится со словами Кришны, например, сказанными Им в Гите, отрицать сказанную Кантом истину — глупо. Мы живем в материальном мире, и даже если мы заняты преданным служением, мы не можем избежать критики, потому что такова природа материального существования. Вы критикуете меня — я критикую вас. Ситуация, при которой мы могли бы избежать критики, не реальна, надуманна и более того, относится к области наших идеалов, и человек, который имитирует преданное служение, проповедуя смирение, терпение, отказ от насилия и пр., чаще всего не обладая сам этими качествами, является имитатором, а в вайшнавской терминологии, сахаджием, потому что реально этого в материальном мире не существует. Все эти возвышенные и прекрасные вещи, присущи духовной природе нашего истинного «я». Пока человек не соприкоснется чем-то, более великим чем он сам, а лучше сказать, с духовной природой, чистого сознания, смирение не проявится, терпение и отказ от насилия — все это останется несбыточной мечтой, игрой пылкого воображения.

Эмпириокритик (Мах, Авенариус) придали критицизму роль установки на исследование эмпирического базиса познания: опыт был признан не сферой психических переживаний и не совокупностью качеств предметов, внешних по отношению к сознанию, а сферой нейтральных «элементов», обеспечивающих взаимосвязь психического и физического в рамках единого Абсолютного знания. Такое знание называется трансцендентным, лежащим за пределами нашего опыта, ограниченных возможностей разума и материальных чувств.

Не следует отрицать философско-методологический критицизм тех, кто обладает чистым сознанием и чья жизнь — это пример преданности Богу. Согласно Наторпу, критическая рефлексия охватывает не только сферу физико-математического исследования, но также моральный, эстетический и религиозный опыт. Философия без практики преданного служения мертва — говорил Шрила Прабхупада. С усилением взаимодействия и диалога между философией и наукой в 20 веке понятия «метода» и «критики» еще более сблизились, и дальнейшее развитие классической парадигмы критицизма происходило гл. о. в рамках методологии науки.

В философии сознание Кришны критицизм может рассматриваться как основная познавательная установка трансцендентальной науки. В отличие от материалистической науки, которая базируется на эмпирическом восприятии на первый, план выдвигается идея рациональности, практичности критики научного знания, осуществляемой в поиске возможных опровержений научных гипотез. Такая критика должна быть основана на логике: здравом смысле и знании шастры. Опыт преданного служения Кришне обладает безусловным приоритетом перед теоретическими конструкциями, т. е. разговорами о преданном служении. Обнаруженное опытным путем опровержение должно привести к признанию ложных ценностей правилу modus tollens т. о., критицизм проблемы демаркации между наукой и метафизикой (последняя характеризуется именно своим иммунитетом от самокритики, принципиальной неопровержимостью).

Последнему обстоятельству было придано исключительное значение представителями исторического направления в философии науки предыдущих ачарьев, таких как Шести Госвами, принадлежащих к вечным спутникам Господа Чайтаньи. затем Нароттамы Вишванатхи Баладева Видьябхушаны, Бхативиниды и Бхактисидханты… рациональная критика — лишь один из факторов эволюции знания, действующий наряду с социальными и психологическими факторами.

Бессмысленно говорить о критике без оснований, если сами эти основания являются чем-то временным, имеющим лишь вспомогательное, инструментальное значение для прагматически трактуемого успеха.

В современной философии критицизм во все большей степени играет роль одной из регулятивных идей, влияние которой усиливается или ослабевает в зависимости от изменений позиции рационализма, культурных функций науки, от ее значимости в ряду иных форм общественного сознания.

Является ли то, что нам говорят, вешая лапшу на уши, сознанием Кришны? Идентично ли то общество сознания Кришны сознанию Кришны, которое принес Прабхупада?

Является ли вайшнава-апардхой, гуру-апрадхой, то, что мы называем этими словами, если мы имеем дело с имитаторами, обычными карми, невайшнавами и негуру. Назвать мошенника мошенником не является пустой критикой, но констатацией факта. Коснемся философии чистого разума или сознания Кришны — несколько слов об этом.

«КРИТИКА ЧИСТОГО РАЗУМА» — это одно из трех основных сочинений И. Канта (1781). Во втором издании книги (1787) существенно переработан ряд разделов и введен фрагмент «Опровержение идеализма». Идеализм и материализм — две ветви материалистического сознания, потому что материя и дух имеют одно начало в Абсолютной истине. Кришны — есть источник того и другого. Следовательно, вопрос о приоритете одного над другим, о первичности и вторичности сознания и материи не стоит, потому что в духовном мире все обладает сознанием. Там нет мертвой материи. Сознание — это основной признак живого отличающего материю от духа. По сути дела, все исходит из сознания…

Кантовская «Критика чистого разума» посвящена определению и оценке источников, принципов и границ научного знания. Она состоит из предисловий, введения, трансцендентальной эстетики, аналитики и диалектики чистого разума, а также учения о его методе.

Кант преодолевает односторонности рационализма и эмпиризма в трактовке источников знания, утверждая взаимосвязанность чувственного опыта и рациональных структур в научном познании. В «Трансцендентальной эстетике» говорится о необходимом эмпирическом основании познавания — ощущениях, возникающих в результате воздействия объектов на нашу способность восприятия, но в дальнейшем изложении преимущественное внимание уделяется анализу способов «упорядочения», «связывания» эмпирических данных с помощью априорных и субъективных форм чувственного познания — пространства и времени. Соответственно ощущения, представления и вообще все «феномены», подчиненные субъективным условиям восприятия (пространству и времени), по Канту, не дают подлинного знания об объектах, или «вещах в себе». Последние он объявляет непознаваемыми.

Априорный характер Кант приписывает всем формам познания. В «Трансцендентальной аналитике» рассматривается рассудок как способность мыслить, синтезировать, обобщать содержание чувственных представлений посредством априорных понятий — категорий. В основе способности объединять представления лежит «первоначально-синтетическое единство апперцепции». «Подведение» эмпирических созерцаний под категории осуществляется с помощью способности суждения или продуктивной способности воображения. В «Аналитике основоположений» рассмотрены общие методологические принципы и требования научного познания (принцип каузальности, идея субстанции и др.), которые определяют условия и границы «возможного опыта». В «Трансцендентальной диалектике» исследуется разум, требующий абсолютной завершенности опыта, и дается критика его иллюзий и ошибочных заключений (паралогизм, антиномии, идеал), в которые он впадает, отрываясь от чувственного основания познания и стремясь к познанию сверхчувственного — души, мира как целого и Бога.

Кант далек от однозначно отрицательной оценки заблуждений разума и его антиномичности — он видит в этом проявление стремления к неограниченному расширению знания. Идеи разума имеют для естествознания регулятивное, направляющее значение. Учение об априорных, рациональных структурах и диалектике разума составляет, по Канту, подлинный предмет философии. В «Трансцендентальном учении о методе» определяются методы критического философского исследования (дисциплина), его цели, идеал и способы их достижения, рассматривается система предметов чистого разума (сущее и должное) и знаний о них (метафизика природы и нравственности), а также его архитектоника. Все это по большому счету не расходится с тем, что говорит Кришна в Бхагавад-гите: НЕТ ИСТИНА ВЫШЕ, ЧЕМ Я! ВСЕ ПОКОИТСЯ НА МНЕ, КАК ЖЕМЧУЖИНЫ НАНИЗАНЫ НА НИТЬ (Бх.г. 7.7) Все покоится на энергии Кришны. Величие и могущество Кришны беспредельно (Бх.г.7.19).

«КРИТИКА ПРАКТИЧЕСКОГО РАЗУМА» (Kritik der praktischen Vernunft. Riga, 1788) — главное морально-философское сочинение Канта. Отправляясь от понятия универсального нравственного закона {категорического императива}, впервые введенного в «Основоположение к метафизике нравов» (1785), Кант предлагает строго этическое обоснование умозрительных представлений, которые в заключительных разделах «Критики чистого разума» имели статус проблематических идей. Главное из них — представление о трансцендентальной свободе, или персональной свободе воли.

Безусловность универсализируемых нравственных требований является неустранимой очевидностью морального сознания, сверхэмпирическим «фактом» чистого практического разума. Тот, кто не имеет этой очевидности, просто не принадлежит к числу нравственных существ. Ни один кришнаит если он не следует принципам религии, установленным Кришной как варнашрама-дхарма. не может рассчитывать на милость Господа. Безусловность — это полная независимость от обстоятельств, «среды», естественного хода вещей, а значит, абсолютная, изначальная свобода самоопределения и выбора. Бесполезно искать доказательства этого морально-практического убеждения, бесполезно и пытаться подорвать его (напр., ссылками на неосуществимость наших добрых намерений, о которой свидетельствует опыт). Вера в реальность персональной свободы представляет собой общую для всех нравственных людей логическую необходимость. В «Критике чистого разума» главная задача состояла в том, чтобы очертить всеобщее и необходимое знание; в «Критике практического разума» она заключается в выявлении всеобщей и необходимой веры в свободу. Субъект этой веры воспринимает себя как личность, изъятую из всякой природной (по Канту, это значит и социальной) детерминации. Он мысленно принадлежит тому запредельному, ноуменальному миру, где свободное волеизъявление выступает в качестве первоначала долгого ряда поступков и событий («причинность посредством свободы»). По сути, это то, что мы называем сознанием Кришны.

Основной пафос «Критики практического разума» был хорошо воспринят современниками Канта (Ф. Шиллером, Ф. Шлейермахером, молодым И. Г. Фихте, юным Гегелем). Во «второй критике» Канта они видели морально-философский манифест свободы. В середине 19 века это понимание было еще раз акцентировано неокантианцами: у Канта, писал В. Виндельбанд, «свобода есть тот последний принцип, к которому приходит анализ нравственной жизни» (От Канта до Ницше. M., 1998, с. 126).

Через всю «Критику практического разума» проходит тема необходимой корреляции свободного волеизъявления и нравственной самодисциплины. Только вполне добровольное деяние может быть признано нравственным в строгом смысле Слова. И наоборот, только ориентация на законосообразное и общеобязательное сообщает человеческому поведению достоинство свободы. Никакой другой мотив его не обеспечивает. Пока человек полностью не предался Кришне, он должен быть высоко религиозным человеком, следуя наставлениям шастр и духовным авторитетам (ачарьям). Будет грубой ошибкой считать: все хорошо, что нравится и доставляет наслаждение диктату ума и чувств. В обусловленном состоянии человек должен ориентироваться на слова ведических шастр, которые представляют эманацию дыхания Абсолютной истины, Господа Нарайаны (Кришны).

Тоже самое с предельной последовательностью данный тезис проводится в кантовской критике евдемонизма («этики себялюбия»). Личное блаженство, счастье и благополучие — слишком проблематичные и зыбкие цели, чтобы служить основанием нравственности и свободы. Хотя стремление к ним можно признать от рождения свойственным каждому, они, по строгому счету, представляют собой лишь эмпирическую задачу, которая поставлена человеку его природой, но не имеет общезначимого рационального решения. Более того, человек, который всецело посвящает себя поискам личного счастья и благополучия (как если бы это было его долгом), неизбежно попадает во все большую зависимость от эмпирических обстоятельств (а это значит — и от господствующих божеств, инстанций, которые заведуют обстоятельствами).

Аргументы, выдвинутые Кантом против евдемонизма, сохраняют свою критическую силу в отношении всех попыток утилитарного и прагматического обоснования морали вплоть до новейших, Глубинная оппозиция между эмансипирующим категорическим императивом и утилитарно-евдемонистическим расчетом находит экзотерическое выражение в резком противопоставлении долга и склонности. Оно проходит через весь текст «Критики практического разума» и превращает это сочинение в философскую декларацию ригоризма. Всякая примесь склонности к удовлетворению чувств, утверждает автор «Критики», портит чистоту нравственного мотива. Более того, подлинно нравственным поступком может считаться только такой, который не просто легален (сообразен долгу), но морален (т. е. совершается из одного лишь уважения к закону долга) ДХАРМЫ. Модели моральности соответствует понятие автономии (самоцельности, самозаконности нравственного поступка) и формальная трактовка категорического императива как «закона законосообразности». В Бхагавад-гите Кришна говорит: «Каждый во всем следует Моим путем…» (4.11)

Вместе с тем важно отметить, что даже в крайних выражениях ригоризма и формализма этика Канта не делается антиевдемоннстической (аскетической) доктриной: «Различение принципа счастья и принципа нравственности не есть, однако, противопоставление их, и чистый практический разум не хочет, чтобы отказывались от притязаний на счастье; он только хочет, чтобы эти притязания не застили взор, коль скоро речь идет о долге» (Кант И. Соч. на нем. и рус. яз., т. 3, 1997, с. 529). Стремление к счастью заложено в самой духовной природе живого существа. Оно вновь привлекается Кантом, когда дело доходит до теории добродетели и до разъяснения интегрального понятия всей его этики — понятия высшего блага. Под последним Кант разумеет моральный порядок, в основе которого лежит принцип счастья для всех. Такова конечная цель, к которой необходимо устремляется именно нравственно бескорыстная личность, отрешившаяся от мотивов себялюбия, продиктованного ложным эго, которое заставляет душу отождествлять себя с материальным телом, чувствами и умом.

Вселенский моральный порядок есть то, чего она не может не хотеть. Этот порядок установлен Богом, которого невозможно постигнут с помощью материальных чувств. Нравственно развитый субъект не может мыслить себя иначе как вечно совершенствующимся членом сверхчувственного мира, устроенного благим и справедливым миродержцем. Бессмертие души и существование Бога осознаются им как условия возможности высшего блага. Это практические постулаты, которые этикотеология Канта добавляет к чисто этическому постулату свободы. «Критика чистого разума» очерчивала свободу воли, бессмертие души и существование Бога в качестве проблематических, регулятивных и трансцендентных идей.

Заключение «Критики» развертывает знаменитый девиз Канта: «Звездное небо надо мной и моральный закон во мне». «Звездное небо» (объект изумления) напоминает человеку о его тварном ничтожестве перед безбрежной, детерминистски равнодушной природой; «моральный закон» (объект уважения) возвышает его над природой и свидетельствует о персональной причастности к сверхчувственному миру. В ведической литературе этот мир назван вайкунтхой. Достигнув его никто не возвращается в во временный исполненный страданий материальный мир.

Социальный герой «Критики практического разума» — «простой, скромный гражданин, наделенный честностью характера». Главная иллюстрация строго нравственного поступка — отказ от лжесвидетельства (даже под угрозой крайних бедствий и смерти).
В общей структуре трансцендентально-практического учения «Критика практического разума» занимает положение «посредующего звена» между «Критикой чистого разума» и «Критикой способности суждения». Однако действительный смысловой потенциал этого произведения куда более значителен: формалистическая акцентировка категорического императива открывает путь к принципиально новому осмыслению правового закона); учение о постулатах чистого практического разума образует фундамент оригинальной философии религии («Религия в пределах только разума», 1795).

Для кришнаитов Кант и Гегель не являются авторитетами; Кришна — высший и незыблемый авторитет. Но кто Его принимает таким, как он есть? В Гите Кришна говорит: «Нет истин, выше чем Я!» Кришна — означает всепривлекающий. Если представить Кришну как он есть, всепривлекающим, то никто не откажется принять участие в его движении. Не будем разбирать это, но посмотрим более утилитарно на вещи, которые исконовские прозелиты пытаются выдать за сознание Кришны.

Разумный человек, по словам Чанакьи Пандита, найдет золото, если оно в куче мусора и возьмет в жены женщину из простой семьи… Это для разумного человека, а для русского кришнаита, из кучи золота найдут только шлак, и целомудренную женщину сделают шлюхой. Как сказал классик, когда искра знания попадает в сырой русский мозг, он не разгорается пламенем, а тлеет и чадит (Достоевский).

Тому в истории мы тьму примеров слышим… но мы истории не пишем, но вот о том, как в баснях говорят: «У сильного всегда бессильный виноват!». «Унизь человека, и он твой!» Все иудо-христианские авраамические религии направлены на унижение религиозно нравственного чувств человека. Теперь рабская философия под видом ритвиковады входит и в само движение сознания Кришны, делая из общества ИСККОН еще одну апасампрадаю.

СОЗНАНИЕ КРИШНЫ можно получить только от того, кто им обладает, и никак иначе. Со всей ответственность могу сказать, что в ИСККОН едва ли найдется пару преданных, серьезно работающих над собой и практикующих сознание Кришны и служение Кришне. Большинство же просто говорят о преданном служении и сознании Кришны. Поэтому так боятся критики, называя это вайшнава-апарадхой. Но где вайшнавы? Чтобы совершить апарадху покажите мне хоть одного вайшнава, кроме их самих? Человека, у которого нет совести и чести, чувства собственного достоинства, не возможно и оскорбить. О чем речь, о каком оскорблении? Если животное живет как животное, то — это нормально, ни у кого не вызывает возмущения. Но когда человек, который считает себя преданным Кришны, живет как животное, то это оскорбление всей человеческой расы, а также оскорбление Бога, создавшего человека по-своему образу и подобию. Таково мое мнение!

Ваш доброжелатель,
Мурали Мохан дас

ПРИМЕЧАНИЕ:

ЭВДЕМОНИЗМ — этический принцип, основанный на представлении, что поведение человека определяется стремлением к счастью как высшей цели жизни.

ДЕТЕРМИНИЗМ — учение о всеобщей закономерной связи и причинной обусловленности всех явлений; противостоит индетерминизму и телеологии.

ЭТИКОТЕОЛОГИЯ — (греч., от ethikos — нравственный, и theologia — теология). Учение о нравственности, основанное на теологии.

АНТИНОМИЯ — противоречие между двумя положениями, допускающими одинаково убедительное логическое обоснование.

ЭМПИРИОКРИТИЦИЗМ — (от греч. — опыт и — искусство разбирать, судить), субъективно-идеалистич. направление в философии и методологии науки, основанное в начале 20 века Махом и Авенариусом.

ПАРАДИГМА — это совокупность определенных представлений и определений, каких-либо терминов, а также ценностных установок, которые принимаются и разделяются научным сообществом